Ночь Ягуара - Страница 96

— А об этом ты от кого узнал?

— От моей сестры. Ей рассказал Финнеган, но, должно быть, эту информацию слил еще кто-то из полиции округа, ибо об этом знала и Дорис Тэйлор. Ну а на чем эта гипотеза основывается?

— Так это же очевидно. Мы имеем два совершенных одинаковым способом убийства деловых партнеров, связанных с бизнесом в Колумбии. Когда был убит Фуэнтес, это могло быть что угодно — культ, случайный маньяк. Это, конечно, непостижимо и жутко, но когда убитых двое, да еще оказывается, что по отношению к жилищам всех совладельцев «Консуэлы» имели место хулиганские действия, причем с подбрасыванием фекалий ягуара, связь становится очевидной. Кто-то буквально говорит: вы пытались держать нас за дерьмо, и теперь вы умрете. А колумбийцы — известные любители таких демонстративных акций устрашения.

— Да, я наслышан. Итак, Тито, как я понял из твоего отчета, ты считаешь, будто дело гораздо проще, чем думает Олифант, а все эти странности — маскировка, нечто вроде colombianismo — вроде колумбийского народного обычая.

— Да, складывается такое впечатление. И в округе тоже работают в этом направлении.

— Я полагаю, за двумя остальными малыми, Гарсой и Ибанесом, ведется наблюдение.

— Верно. Они живут в Бич, поэтому этим занимается округ.

— Хорошо. С этим я разобрался. Давай все-таки съездим и посмотрим, что скажет сама полиция округа.

Они поехали в «шевроле» Моралеса. Паз занял место пассажира.

— Прямо как в старые времена, — заметил Паз.

— Не совсем, — сказал Моралес, и остаток пути они провели в мрачном молчании.

Финнеган, как и можно было предвидеть, не обрадовался, увидев их. Как и его напарник, Рамирес. Они вчетвером уселись в комнате для допросов без окон в штаб-квартире шерифа в Дорале, к северо-западу от города Майами, большом современном здании, похожем на терминал аэропорта, разве что не таком уютном. Финнеган предпочел обойтись без лишних разговоров и сказал напрямик:

— Давайте сразу расставим все по местам: мне приказали с вами сотрудничать, и приказ я выполню. — Он указал на стопку папок и большой картонный сшиватель на столе. — Это материалы по делу об убийстве Кальдерона. Я так понимаю, он ваш отец.

— Верно, — сказал Паз.

— Вообще-то это не в правилах полиции округа поручать расследование убийства близкому родственнику жертвы. Не понимаю, почему шериф на это согласился.

— Для прикрытия своей задницы, я думаю, — вежливо сказал Паз. — Я знаю, вы очень заняты, и мы постараемся не отнимать у вас много времени.

— Соболезную вашей утрате, — сказал Рамирес, судя по тону не испытывавший ни малейшего сочувствия.

Паз наградил его взглядом, какой бросают на громко рыгающего пьяницу, и снова обратился к Финнегану:

— Мне потребуется пара часов, чтобы ознакомиться с этими материалами. Мне бы хотелось встретиться с вами обоими после того, как я закончу.

— Если мы будем свободны, — ответил Финнеган, после чего двое детективов полиции округа встали и вышли из комнаты.

Рамирес, выходя, напевал «Эта старая черная магия».

— Ты еще не читал эти материалы, Тито?

— Нет, но Финнеган просветил меня по части того, что он нарыл.

— Но вообще-то в округе нас не любят, дескать, они такие профессионалы, а мы такие испорченные.

— Это я такой испорченный, — поправил Моралес.

— Моя ошибка. Почему бы тебе не воспользоваться ситуацией и не почитать? Уверен, тут полно всякого дерьма, о котором Финнеган и не заикнулся.

Оба они погрузились в чтение. Правда, Паз время от времени делал пометки в блокноте, а вот Моралес просто читал и, как показалось Пазу, не особо внимательно.

— Что скажешь? — спросил Паз, когда они оба закончили.

— Это согласуется с версией о том, что оба убийства — дело рук колумбийской банды.

— Все, что угодно, согласуется с любой теорией, если правильно подобрать улики. Но ради дискуссии предположим, что ты прав. Объясни тогда, при чем здесь ягуар?

Моралес пожал плечами и отмахнулся.

— Эй, мы же вообще ничего не знаем об этих людях. Может быть, это фирменный знак. Некоторые банды перерезают горло и вытягивают язык через разрез, некоторые банды отрезают парню пенис и засовывают ему в рот. Ну а фишка этой шайки в том, чтобы выпотрошить жертву, забрать часть внутренностей и представить дело так, чтобы убитый выглядел растерзанным ягуаром. Может, они называют себя бандой ягуаров или еще как. Вообще хрен их, колумбийцев, знает, что им может взбрести в голову.

— Вот оно что; значит, ты думаешь, будто никакого ягуара вообще не было?

— Не совсем. Следы, конечно, были, но их вполне могли нанести палкой с отпечатком лапы ягуара.

— И то же самое с отметинами от когтей.

— Правильно.

— И повреждения жертвам нанесены холодным оружием, какой-то разновидностью клинка.

— Это возможно, но…

— То же самое ты думаешь насчет прыжка на высоту пятнадцати футов в окно виллы Кальдерона, а потом, когда дело сделано, перемахивания через десятифутовый забор.

— Возможно, парень был профи, альпинист или кто-то в этом роде.

— Отлично, Тито. Значит, колумбийский альпинист, псевдоягуар, убийца, имея в своем распоряжении лишь какой-то клинок, запросто взбирается по голой пятнадцатифутовой стенке. Повиснув на ней, он открывает окно, расправляется с Кальдероном, который вооружен, поскольку ожидает нападения, заодно приканчивает колумбийского охранника, тоже вооруженного и даже успевшего пальнуть. Потом он смывается от целой оравы вооруженных охранников, причем ни один из них его даже не видит, ибо больше в ту ночь стрельбы там не было, хотя ребята такого типа склонны выпускать по целой обойме по куда меньшему поводу. Это даже больше того, что способен проделать обычный колумбийский ниндзя, альпинист, псевдоягуар и убийца. С другой стороны, мы про него знаем две важные вещи.